Хроника новостей

фото: Наталия Губернаторова

О том, что на его спектакль написана кляуза, Максим узнал утром 2 марта.

— Я и подумать не мог, что такое произойдет со мной, — вздыхает Соколов. — Еще неделю назад мы с друзьями обсуждали скандал, который произошел в Новосибирске с моим коллегой Тимофеем Кулябиным. И вот — пожалуйста. Это что, мода такая теперь у священнослужителей?

Напомним, что буквально накануне 24 февраля 2014 года прокуратору возбудила административное дело об оскорблении чувств верующих на режиссера Тимофея Кулябина за постановку оперы Вагнера «Тангейзер». Поводом к таким разбирательствам послужила жалоба митрополита Новосибирского и Бердского Тихона. Мало того, 1 марта 2015 года в Новосибирске прошел масштабный митинг, на котором активисты требовали привлечения к уголовной ответственности режиссера Кулябина и запрета премьеры его новых постановок. Около тысячи верующих вышли на площадь Ленина с плакатами. Не понятно только, смотрели ли они сами оперу или поверили на слово митрополиту.

— Я уже созванивался и общался с Кулябиным, — говорит Максим Соколов. — Он меня очень поддержал. Говорит, не волнуйся, все будет хорошо. Так же меня поддержали многие друзья и коллеги. А руководитель Государственного русского драматического театра Ижевска Стелла Александровна Кудрявцева заверила, что вместе со мной будет отстаивать постановку. Тем более, что она уже год идет в театре, и поток зрителей не уменьшается.

«Созданный уродливый образ священника пьяницы и вымогателя глубоко оскорбил мои религиозные чувства не только как священнослужителя, но и как верующего человека. Если учесть, что все это происходит накануне Великого поста, то свои чувства я не смогу описать. Все происходящее я считаю нарушением статьи 148 УК РФ «о свободе совести и религиозных объединений», пишет святой отец (орфография и пунктуации автора сохранены — МК.). Дальше священнослужитель сообщает, что требует официальных извинений от режиссера. Администрация республики приняла обращение к рассмотрению. Идут разбирательства.

Что же именно возмутило и «оскорбило» чувство Андрианова, что он не поленился пойти составить официальное обращение в Администрацию главы правительство Удмуртской Республики.

— Я так полагаю, что сцена венчания, — рассуждает Максим Соколов. — Она такая немного трагикомичная, ведь главная героиня не знает, за кого именно выходит замуж. Именно в этой сцене используется и православный крест, да и актер, играющий роль священника, наряжен в рясу. Так же смею предположить, что батюшку могла обидеть и реакция зрителей на эту сцену. Ведь она носит трагикомический характер, и многие в зале могли смеяться. Однако, я ни перед кем извиняться не собираюсь, потому что не считаю, что виноват и кого-то там оскорбил. Постановка Пушкинской «Метели» в прочтении Сигарева поставлена уже не в одном российском театре. Я сам считаю себя верующим, и меня, так же как и тысячу зрителей, ничего не покоробило. Сам спектакль не является каким-то богоборческим. Ну а крест и образ священнослужителя в своих художественных постановках не я первый начал использовать. Полно и картин, и фильмов, и художественных произведений. Вспомните хотя бы того же Пушкина и его «Попа и работника Балду».

Все происходящее кажется мне каким-то мороком. Интересна также реакция официальных властей. И если она будет, то получается мы вернулись в 37-год. Не хочется, конечно, так думать. Но все-таки, если любой теперь может написать кляузу, и на нее непременно будет реакция, будут возбудятся дела, выпишутся штрафы и так далее…страшно. Я с ужасом жду завтрашнего дня, не исключено, что и в Ижевске соберется многотысячный митинг против меня.